Основатель Историко-культурного комплекса "Вятское" Олег Жаров: "Где берутся истоки российской государственности? Здесь, в глубинке"

Основатель Историко-культурного комплекса "Вятское" Олег Жаров стал героем передачи "Тавор в мажоре" на радио "Орфей", в которой известный музыкальный критик Иосиф Тавор поднимает вопрос о культуре в провинции и о многом другом.

Иосиф Тавор:

 – Мы уже в своих передачах рассказывали об этом удивительном месте, которое называется Вятское, об этой красивейшей деревне, которая восстала как Феникс из пепла. И называли имя Олега Алексеевича Жарова, который сделал это чудо и сейчас создал здесь туристическо-культурный или культурно-туристический комплекс, который включает в себя где-то около 14-ти музеев самых разных и который проводит круглогодичный фестиваль, а сейчас и конкурс, который называется "Вятское", для молодых исполнителей. И наконец, мне представилась возможность побеседовать с Олегом Алексеевичем о том, как вообще родилось это село заново, как родилось это место, как оно приобрело сегодняшний вид. И начнем, наверное, с истории самого Олега Алексеевича, который в общем-то математик, ученый, потом бизнесмен, и вдруг такое превращение. Добрый вечер, Олег Алексеевич.

Олег Жаров:

– Добрый вечер.

– И так?..

– Ну, наверное, вы уже сказали, что я математик, я большую часть своей жизни проработал в Академии наук. И когда Академия наук, я не побоюсь этого слова, приказала долго жить, то, наверное, одним из первых сотрудников почувствовал каких-то перемен, перемен, которые должны были произойти и в Академии наук и, прежде всего, в моей жизни. В 99-ом году, только защитив кандидатскую диссертацию в физтехе, я буквально через два или три месяца принял для себя радикальное решение уйти из науки. Ну, тогда представление было немножко идеалистическое. Мы были все окрылены…

– В эйфории.

– В эйфории. Окрылены теми возможностями, перспективами, которые открывает новая жизнь. И ушел я из института не один, ушел я с лабораторией своей, и с теми идеями, которыми мы занимались, я работал в области физике твердого тела, в области электроники. У меня были колоссальные контакты с зарубежными партнерами. Моими учителями была академик Верихов и академик Валиев. Поэтому мне очень часто приходилось ездить за границу на зарубежные конференции, симпозиумы, с лекциями. И, конечно, у меня была полная эйфория, что сейчас я уйду, и в этом свободном стихийном рынке я развернуть. Со мной пришло 30 человек. То есть, это серьезный коллектив, это колоссальная ответственная ответственность за то, чтобы люди получали ежемесячно заработную плату. За каждым человеком стояла своя семья со своими проблемами. И каждый раз работая с нашим и зарубежными партнерами, я слышал слово завтра, завтра, завтра. А кормить семьи нужно сегодня. Хотел я того или не хотел, мне пришлось окунуться во всю эту бездну рыночных взаимоотношений. Так постигались основы бизнеса, так скажем. Это было все совершенно непросто. Но в то же время и интересно, потому что осваивались совершенно новые какие-то механизмы, осваивались совершенно новые подходы. Строилась новая жизнь фактически, хотим мы того или не хотим. Бизнес расширялся, бизнес получался, но не в той сфере, о которой я когда-либо мечтал. Но судя по всему, я анализирую уже с позиции сегодняшнего дня, никогда удовлетворения от зарабатывания денег ради денег мне не приносило. Нет в деньгах счастья. Поэтому постепенно возникали те процессы и те идеи, которые мне хотелось бы реализовать, но уже не стоя на колониях перед Правительством, государством, что я вот такой умный. Собственно говоря, я и бизнесом то стал заниматься потому что была уверенность, что я буду востребованным человеком. Но куда бы я ни приходил, я видел немой взгляд, немой вопрос во взгляде «Что же ты такой умный и такой бедный?». Собственно говоря, на каком-то этапе деньги перестали быть самоцелью. Ну, на определённом уровне переоценка ценностей произошла, свой уже взгляд на мир. Ну, и хотелось реализоваться в каких-то проектах, которые не связаны в чистом виде с зарабатыванием денег. Все это случайно произошло. С женой искали загородный дом. Приехали в Вятское. Объездили всю Ярославскую область.  В этот момент мы уже уехали из Москвы, вернулись в Ярославль. И была попытка переехать, немножко удалиться от всего, от суеты, от бизнеса, от проблем, которые окружают нашу жизнь. И восстановили домик. 

– Немножко расскажите о прошлом Вятского, до революции и после революции. Потому что тогда это все объясняет.

– Вы знаете, я же не знал этой истории. Это шли параллельные процессы. С одной стороны, я обуславливал свой быт, реставрировал здание, памятники середины 19-го века, с другой стороны я оглядывался по сторонам, общался с людьми. Мы же живем не в вакууме. И в этот момент рождалась моя история Вятского. Не написанная в книгах, потому что все книги были уничтожены, либо пропали, либо сожжены. Возникала моя история, которую я слышал из памяти поколений, общаясь с местными жителями. Конечно, для меня открылась просто потрясающая картина. Кто бы мог подумать, что вот этом Богом забытом уголке… когда я сюда приехал, это была большая-большая помойка. Вот, откровенно вам скажу, что все заросшее, все порушенное. Дома без кровель, без окон, без заборов. Центральная площадь, где сейчас памятник Александру Второму, это была общественная помойка, куда машинами, тракторами свозился мусор. Вот этот символ так скажем, вот этой разрухи, которая царила, наверное, во всей стране. И в какой-то период времени, когда я уже восстановил свой дом, когда я переехал сюда на постоянное место жительство, как-то стало стыдно. Стыдно, что вот я живу здесь, у меня все хорошо за моим забором, а когда ты выходишь за этот забор, какая-то беда. Вот, беда такого вселенского масштаба, всероссийского масштаба. Еще тогда в этот период времени я видел архитектурные красоты, руинированные, но архитектурные красоты, я чувствовал, я внутренне чувствовал их, но мысль иногда так просто не формируется. Она должна созреть каким-то образом. Часто, конечно, мы с женой выезжали в Ярославль. 30 километров не такой большой путь, но это время, за которое много, о чем можно передумать. Ну, и в какой момент мы возвращаемся с женой, и она едет и говорит: «Слушай, а ты можешь себе представить, что взять и восстановить это село? Какая была бы это красота!»

– А это некрасовские места.

– Да, да, да. Это не только некрасовские места, еще я об этом скажу. Ну, женщина сказала и забыла. Но эти слова настолько мне глубоко запали в душу, что когда я приехал домой, вышел во двор, закурил сигарету, и думаю: «А вот, е-мое, а действительно, вот эти красоты, которые здесь, взять и восстановить. А, слабо?!». Не нашел, что ответить на это. Но на следующее утро пошел по селу, увидел один дом разрушенный, второй дом, третий, четвертый.  И подумал, что если вот эти первые четыре дома восстановить, картинка будет уже чуть-чуть другой. И с этого момента я в общем-то и занялся вот этой деятельностью. Я даже не знаю, как ее охарактеризовать. То ли безумством… Ну, в любом случае слово меценатство я не признаю, но скорее всего бездумством.  Ну и потихонечку, потихонечку поставил перед собой цель: каждый год-два дома привести в порядок. Ну, что такое два дома привести в порядок? Это же не просто прийти, взять топор, пилу и начать колотить, да. Как правило, у каждого дома есть собственник.

– И есть инфраструктура, которую нужно поднимать.

– Конечно, конечно. И выясняется, что в этом доме зарегистрировано, там, пять семей. В этом доме зарегистрировано, четыре семьи. В этом доме - собственник не определен, значит, собственником является государство. Ну, и т.д. и т.п. А это значит, прежде чем преступить, прежде чем взять этот топор и молоток, нужно отрегулировать взаимоотношение со всеми этими собственниками. Ну, и с этого начинается самое интересное. Как только я приходил и говорил: «Так, ребята…», сколько это стоит, все хватались за сердце, говорили, что это родовая память, что у них сердце кровью обливается, что это стоит немереных денег и с завтрашнего дня они жизни себе не простят если они мне продадут мне эти дома. Ну, в конце концов всегда находился какой-то баланс интересов, кто-то переезжал в Ярославль, кому-то здесь находили здесь помещение для жизни в Вятском, кого-то на Красный Профинтерн. Ну, в общем, потихонечку всех благоустраивали. Когда первые четыре дома были более или менее уже облагорожены, возникает идея дальнейшего продвижения. А дальше что? А вон там еще домик какой! Как бы его-то еще?.. И эта песня стала без конца. Ну, где-то вот на сегодняшний день, а это 10 лет работы, восстановлено порядка 30 памятников архитектуры и порядка 20 объектов показа.

– Олег Алексеевич, но вообще же это было одно из самых красивых сел России! Более того, одно из самых богатых, если судить по той истории, которую воссоздали. Здесь были именитые купцы, здесь совершенно феноменальный альпинизм сельский был, когда восстанавливали храмы. Здесь вообще были потрясающие вещи, которые исчезли, к сожалению, с годами.

– Ну, исчезнуть всему невозможно. Память человеческая, ген человеческий, он все равно воспроизводит, там через поколения, через два, через три. Поэтому, конечно, надежда на то, что со временем все это восстановится, была, и оптимизм этот был. Но, да, часто приходило такое уныние, такая безнадега очень часто возникала. И стало совершенно понятно, что если я не буду опираться на местное население, на энтузиазм местного населения, вот на этот ген местного населения, то скорее всего ничего не получится. Поэтому, наверное. в течении первых трех лет воссоздалась команда единомышленников. Это учителя, это школьники, это люди, которые помнят, любят свою историю. Это ведь не случайно, вот это село Вятское, оно было одно из богатейших и красивейших сел не только Ярославской губернии. А России. Посмотрите. Кто родом из этих мест – Некрасов, посмотрите. Кто родом из этих мест – Опекушин. Кто родом из этих мест – небесный кровельщик Телушкин, и так далее и тому подобное.

– Верещагины, по-моему, отсюда.

– Верещагины не отсюда, но они очень часто здесь были. Они очень часто здесь были, у них усадьбы были здесь, они строили здесь богадельни. И вообще нужно сказать, что основой всего вот этого предпринимательского духа были крестьяне отходники. Так сложилось исторически, что земли не шибко богатые и для зерновой культуры они мало пригодные, поэтому мужики уезжали на заработки. А так как все они были такими рукастыми, смышлеными, предприимчивыми, то они достигали в столице колоссальных успехов. Они становились подрядчиками, они становились купцами, купцами первой, второй, третьей гильдии. И у нас есть карта, которую мы восстановили, здание, которое построено руками вятских крестьян-отходников. Более половины объектов можно смело сказать, что были построены именно нашими земляками. А зачинался Санкт-Петербург согласно переписи 1707 года из 100 домовладений, 50 домовладений принадлежали вятским крестьянам. Так что, где берутся истоки российской государственности? Здесь в глубинке. И это что касается такой архитектурной, бытовой составляющей. Но было понятно, что если не наполнить какой-то культурной жизнью, культурной составляющей, то это все этот умрет через какой-то промежуток времени. Я прекрасно понимал, что по каким-либо причинам, уеду ли я из Вятского, не станет меня, год, два, три, все опять зарастёт бурьяном, все опять превратиться в исходную позицию. Поэтому необходима была новая форма что ли, новый смысл жизни. Конечно, все старые промыслы мы возродили. Это знаменитые вятские огурцы, лепную школу, сделали прекрасную печатню. Нужна еще была другая форма творчества, новая форма творчества. Слава Богу, что появилась Любовь Юрьевна Казарновская и в какой-то момент она предложила создать фестиваль "Провинция - душа России". То есть, это ежемесячное мероприятие, которое здесь в вятском проходит под патронатом Любови Юрьевны и сюда стали приезжать великие мастера России. Перечислить всех невозможно, но это все звезды первой величины. Это и артисты, это и спортсмены, это космонавты. Можете себе представить, идет деревенский паренек из школы, а ему навстречу Алексей Архипович Леонов идет со Звездами Героя Советского Союза. Он его только по телевизору когда-то видел. Сегодня местному населению, чтобы выйти в магазин, я прошу прощения, нужно «причепуриться». Губки покрасить, новые ботиночки надеть и новый платочек повязать. Потому что выйти в деревню стало стыдно, просто-напросто стыдно. Когда есть дороги, когда есть чистота, когда есть порядок. Вы обратили внимание, еще год назад или два, пьянчужек было много, скрывать этого не буду. Сегодня найти пьяного человека в селе крайне редко. Либо его уводят дети, либо его уводят родители, либо ему просто самому стыдно, и он куда-то туда подальше. Но центральная историческая часть в этом отношении пьянство победило.

– Но этот фестиваль, это не единственное мероприятие, которое проводится здесь в Вятском. Я видел здесь, как я уже говорил, более десятка музеев, каждый из которых имеет свою потрясающую историю и главное совершенно, уникальнейшие экспонаты, как, например, коллекция часов, которые есть здесь, или коллекция звукозаписывающих приборов, звукозаписывающих инструментов, начиная с первых перфокартных и кончая последними. И все это оригинальное. Все это замечательно. Я уж не говорю об оригинальных иконах в храме, которые вы тоже собирали. И, кстати, есть и музей, так сказать, посвященный религии.

– Ну, конечно, музейная деятельность – это предмет моей гордости вне всякого сомнения. Это большой труд, это большая коллекция. Мы гордимся тем, что наша коллекция находится в музейном фонде России. Мы гордимся тем, что наши музеи стали первым частным музеем, который вошел в Союз музеев России. Михаил Борисович Пиотровский, он переделал Устав Союза музеев только для того, чтобы нас включить.

– Это генеральный директор Эрмитажа, важно напомнить.

– Да. И он же одновременно президент Союза музеев России. Конечно, это все очень важно, это все очень интересно. И, конечно, самым главным нашим достижением, вот с моей точки зрения, является, что в 2015 году музей Вятского стали обладателями Гран-при "Интермузея". Это самый крупный музейный форум, в котором само музейное сообщество определяет лучшие музеи года. Так вот, мы обошли и Эрмитаж, простите, мы обошли и Третьяковку, Пушку и все остальные центральные музеи. Это даже вызывает такую, я бы даже сказал, ревность, какой-то частный деревенский музей, и вдруг такой успех. И когда я не так давно с Михаилом Борисовичем обсуждал этот вопрос, как такое должно произойти, а у него очень сложные отношения с частными музеями, он считает, что частные музеи не несут той функции, которую должны нести музеи. Но он мне сказал: «Знаешь, когда я голосовал за то, чтобы присвоить Государственную премию Российской Федерации, я делал это с чистым сердцем, потому что я знаю, какова была проделана работа капитальная, и что это действительно, это не деревенский музей, это Музей с большой буквы»

– Сейчас объявлен конкурс, конкурс молодых музыкантов и молодых исполнителей, который будет проходить в Вятском, во всяком случае заключительные туры. Здесь же и мастер-классы, и так далее. Это тоже вы курируете лично?

– Да, это проект, который лично я курирую. Но, конечно. При условии, при огромнейшей помощи и под патронатом Любовь Юрьевны Казарновской. Это была ее идея изначально, которую я поддержал, понял, почувствовал. Это опять же продолжение, о чем я говорил. Если мы будем только улицами заниматься, то это все скоро уйдёт в упадок. Нужно заниматься культурой, причем культурой высочайшего полета. Можно проводить пионерские утренники. Это тоже культура, свой пласт культуры. Но если мы не зададим планку международного конкурса, если сюда не будут приезжать музыканты, конкурсанты высокого уровня, если члены журю будут самого высокого уровня и самой высокой планки, тогда этот фестиваль будет жить. Если мы спустимся до уровня конкурсов художественной самодеятельности, то это все быстро прекратиться.

– Оглядываясь назад, Вы могли себе представить, что дойдете до подобного?

– Знаете, у меня на этот вопрос нет ответа, потому что я в самом начале сказал, только сумасшедший человек мог взяться за такую задачу. И представляя пройденный путь, никогда и никому бы не порекомендовал.

– Кто ваши посетители? Ведь это не жители Вятского. Кто приезжает сюда на все эти концерты, на все эти представления, на этот круглогодичный фестиваль?

– Публика самая широкая, и в возрастном плане, и дети, и взрослые, и пенсионеры, это и жители Ярославля, это жители Ярославской области, это все россияне и очень, очень, очень много зарубежных гостей, которые к нам приезжают. Я не так давно на встрече с президентом эту тему, как раз озвучил, говорю: «У нас посол США был, у нас посол Франции, у нас посол Швеции», на что он посмеялся, говорит: «Давайте мы всех послов к вам переселим» Я говорю: «Давайте!» Понимаете, когда приезжают послы, это некий сигнал для тех стран, которые они представляют. То есть, побывал посол Соединенных Штатов Америки, огромное количество туристов из Соединенных Штатов поехало в Вятское. Побывал посол Франции, огромное количество туристов поехало из Франции. И так далее и тому подобное. Да, но мы еще развиваем международную деятельность. То есть, мы входим в Ассоциацию самых красивых деревень Мира, есть такая ассоциация. И время от времени выезжаем на мероприятия, которые происходят за пределами нашей страны. Ну, и таким образом мы несем такую миссию народной дипломатии. Я считаю, что это тоже очень важно. Но самое интересное во всем, о чем я сегодня не сказал, это та краеведческая работа, которую мы проводим. Вот в этом году уже будет четвертая конференция, которую мы назвали Птицы возвращаются в гнездо.  И мы собрали за 3 предыдущих конференции мы собрали более 300 жителей Вятского, которые по разным причинам выехали за пределы Вятского. Кто-то живет в Америке, кто-то живёт в Израиле, кто-то живет в Воронеже, кто-то на дальнем Востоке, кто-то в Крыму. Все люди, добившиеся больших успехов и вот теперь они раз в год, в сентябре месяце они возвращаются на свою малую Родину. И гордятся своей малой Родиной. И, естественно, становятся "агентами нашего влияния". Они продвигают наш продукт, они гордятся.

– Олег Алексеевич Жаров, огромнейшее вам спасибо за эту беседу! И дай вам Бог здоровья!

– Спасибо.

– И сил продолжать это!

– И вам не хворать!

– Спасибо!